Раскрыта давняя игра Путина: Перспективы для Европы печальны

Пока европейские лидеры считают, что приближаются к преодолению мигрантского кризиса благодаря соглашению с Турцией, еще одна держава внимательно следит за происходящим — Россия.

Запись в микроблоге Твиттер пресс-секретаря министерства иностранных дел России говорит о многом. За несколько часов до встречи лидеров ЕС в Брюсселе Мария Захарова написала, что мигрантский кризис в Европе стал результатом безответственной попытки распространить демократию западного образца на Ближний Восток. Ее запись не просто отражает хорошо известное неприятие всего, что хоть немного напоминает вдохновленную Западом смену режима, она также стала выговором.

Россию часто обвиняют в использовании мигрантского кризиса в качестве оружия для дестабилизации Европы. Например, недавно об этом заявил главнокомандующий вооруженных сил НАТО в Европе. Это утверждение довольно спорное. Но совершенно точно следует выяснить, что же на самом деле думает Россия и какие цели она преследует, глядя, как Европа борется с многочисленными кризисами.

Чтобы понять, о чем думает президент Владимир Путин, стоит почитать работы министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Он ясно выразил это в длинной статье в московском издании «Россия в глобальной политике», переведенной на английский язык. Россия хочет, по меньшей мере, фундаментальные перемены: формальное, основанное на договоре, заявление о политической и военной архитектуре Европы. Пока Россия не добьется своего, стабильности на континенте не будет. Ключевое предложение в этой статье: «На протяжении, по крайней мере, двух с лишним столетий любые попытки объединить Европу без России и против нее неизменно оканчивались трагедиями».Лавров — не свободный мыслитель, способный действовать независимо от своего босса Путина. Он — технократ, он занимает пост министра иностранных дел дольше всех в постсоветской России (назначен в 2004 году). Он играет на дипломатическом инструменте, настроенном президентом. Хотя, как говорят западные чиновники, Лавров возмутился внезапным решением Путина аннексировать Крым в 2014 году, которое полностью выбило основания из-под российских заявлений о необходимости соблюдать международное право, он продолжал полностью поддерживать официальную линию. Неслучайно статья Лаврова была опубликована именно тогда, когда Россия играла по высоким ставкам в Сирии, а европейцы отчаянно искали способ урегулировать мигрантский кризис.

Сказать, что Россия превратила мигрантский кризис в оружие, значит предположить, что Путин полностью контролирует ситуацию, но это не так. Не Россия устроила этот кризис. Но она воспользовалась ситуацией, усугубившей слабость и раскол Европы. И кризис укрепил крайне правые европейские движения, которые поддерживает Россия.

Командующий НАТО прав в том, что Россия с помощью своего протеже Башара Асада обострила кризис беженцев. Российские бомбардировки, особенно в районе Алеппо, толкнули тысячи новых семей к бегству в сторону турецкой границы. Но не стоит забывать, что общество заговорило об этом кризисе не в 2015 году, а 3 октября 2013 года, когда в районе итальянского острова Лампедуза утонули несколько сотен человек. Это произошло задолго до российской военной интервенции в Сирии.

Тем не менее, любопытно смотреть, как Сергей Лавров обращается к истории, чтобы доказать свое утверждение о невозможности обеспечить стабильность Европы без сотрудничества с Россией. Он напоминает о Екатерине Великой (ее канцлер однажды с гордостью сказал, что ни одна пушка в Европе не выстрелит без разрешения России), о Наполеоновских войнах и Крымской войне 1853-1856 годов. Он представляет искаженную, параноидальную версию истории, согласно которой, западно-европейские страны на протяжении веков стремились унизить Россию и превратить ее в жертву.

Сергей Лавров, похоже, сравнивает Владимира Путина с Петром Великим, который «с опорой на жесткие меры внутри страны, на решительную и успешную внешнюю политику… за два с небольшим десятилетия сумел выдвинуть Россию в разряд ведущих государств Европы». Он повторяет мантру Москвы о том, что Россия не потерпела поражения в «холодной войне», а причиной распада СССР называет «неблагоприятное стечение обстоятельств». Он пишет, что расширение ЕС и НАТО производилось не из-за стремления малых европейских государств освободиться от подчинения, а в рамках смены руководства. В результате эти страны «не способны принимать сколь-либо значимые решения без отмашки из Вашингтона и Брюсселя». В этой дикой смеси европейские институты приравниваются к советскому тоталитаризму.

Но главное утверждение в статье Сергея Лаврова сводится к следующему: после 1991 года «совершенно логичным было бы создание новых основ европейской безопасности», и пора сделать это сейчас, если будут преодолены «системные проблемы» в отношениях между Россией и Западом. Это предложение российской стороны не новое, но Москва стремится внести его в европейские дебаты. В прошлом месяце об этом совершенно ясно сказал премьер-министр России Дмитрий Медведев, выступая на Мюнхенской конференции по безопасности. Российский премьер попал в заголовки благодаря словам о новой холодной войне или «третьей мировой встряске», но его прямое требование перестроить архитектуры евро-атлантической безопасности было не менее значительным.

Этот год, бесспорно, представляет собой беспрецедентную возможность для России постараться добиться своих целей. Кризис с беженцами угрожает ключевым институтам ЕС, референдум угрожает будущему отношений Великобритании с Евросоюзом, германо-французский альянс переживает тяжелые времена, Ангела Меркель ослабла политически, Украина нестабильна, по континенту распространяются популистские движения, на Балканах нарастает новая напряженность, а США заняты предвыборной кампанией, построенной вокруг изоляционизма.

Без сомнения, Россия не так сильна, как хочет думать. Ее экономика переживает спад, а санкции причиняют ей ущерб. Но Сергей Лавров описал долгую игру, сидя в своем кабинете в небоскребе, выстроенном в сталинском стиле.

Многие обсуждают политику президента Путина в Сирии. Многие пришли к выводу, что Россия смогла представить себя в качестве сверхдержавы, равной США, а то и сумевшей переиграть ее. И у этого есть причина. Повторно разжигая российско-американское противостояние, напоминающее «холодную войну» или как минимум претендуя на это, Путин рассчитывает, что главные плоды его усилий будут достигнуты в Европе, а не на Ближнем Востоке. Именно в Европе лежат исторические помыслы России. Возможно, следующей борьбой за судьбу континента станет реагирование на эту реальность.